Болеслав Прус (польск. Bolesław Prus; настоящее имя и фамилия Александр Гловацкий, польск. Aleksander Głowacki; 20 августа 1847, Хрубешув близ Люблина, Царство Польское, Российская империя — 19 мая 1912, Варшава, Царство Польское, Российская империя) — польский писатель и журналист, редактор, фельетонист.

Прус Болеслав
Тени

Когда на небе угасают солнечные лучи, с земли поднимаются сумерки. Сумерки - это тысячи невидимых полчищ и миллиарды солдат великой армии ночи. Эта могучая рать с незапамятных времен сражается со светом, каждое утро отступает, каждый вечер побеждает, властвует от захода до восхода солнца, а днем, потерпев поражение, скрывается в потайных местах и ждет.

Она ждет в горных ущельях и в городских подвалах, в чаще лесов и в глубинах темных озер. Ждет, затаясь в вековых подземных пещерах, в копях, во рвах, по углам в домах и в пробоинах стен Рассеявшись и как будто исчезнув, она заполняет, однако, все тайники. Она живет в каждой трещине древесной коры и в складках одежды, лежит под самой крошечной песчинкой, цепляется за тончайшую паутинку - и ждет. Вспугнут ее с одного места, она мгновенно переносится в другое, пользуясь каждой возможностью вернуться туда, откуда ее прогнали, захватить незанятые позиции и наводнить всю землю.

Когда гаснет солнце, полчища сумерек тихо и осторожно сплоченными рядами выходят из своих убежищ. Они заполняют в домах коридоры, сени и тускло освещенные лестницы; выползают из-под шкафов и стульев на середину комнаты и осаждают занавеси; через люки подвалов и окна они выходят на улицу, в глухом безмолвии штурмуют стены и крыши и, притаившись на кровлях, терпеливо ждут, пока не побледнеют на западе алые облака.

Еще минута - и вдруг произойдет огромный взрыв темноты, устремившейся с земли до самого неба. Звери спрячутся в своих логовищах, люди разбегутся по домам; жизнь, как растение без воды, съежится и замрет. Краски и очертания расплывутся, обратясь в ничто; тревога, грех и преступление захватят власть над миром.

В такую пору на улицах Варшавы появляется странная человеческая фигура с маленьким огоньком над головой. Она быстро пробегает по тротуарам, будто спасаясь от темноты, на мгновение останавливается у каждого фонаря, зажигает веселый свет и исчезает, как тень.

И так изо дня в день, круглый год. Дышит ли весна на полях ароматом цветов, бушует ли июльская гроза, вздымают ли на улицах тучи пыли рассвирепевшие осенние ветры или кружатся в зимнем воздухе снежные хлопья, едва лишь наступает вечер, человек этот пробегает по городским тротуарам со своим огоньком, зажигает свет и исчезает, как тень.

Откуда ты приходишь и где ты скрываешься так, что мы не видим твоего лица и не слышим твоего голоса? Есть ли у тебя жена или мать, которые ждут твоего возвращения? Встретят ли тебя дети и, поставив в угол твой фонарик, взберутся ли к тебе на колени и обнимут ли за шею? Есть ли друзья, с которыми ты делишься своими радостями и печалями, или хотя бы знакомые, чтобы поговорить о будничных делах?

Есть ли вообще у тебя дом, где тебя можно найти? Имя, чтобы окликнуть тебя? Потребности и чувства, делающие тебя таким же, как мы, человеком? Или ты действительно существо бесплотное, безмолвное, неуловимое, и потому появляешься только в сумерки, зажигаешь свет и затем исчезаешь, как тень?

Мне сказали, что этот человек действительно существует, и даже дали его адрес. Я отправился в указанный дом и спросил у дворника:

- Живет ли у вас тот, кто зажигает фонари на улицах?

- Да, живет.

- А где?

- Вон в той каморке.

Каморка оказалась запертой. Я заглянул в окно, но увидел только койку у стены, а возле нее на длинном шесте - фонарик. Самого фонарщика не было.

- Расскажите мне по крайней мере, каков он с виду?

- А кто его знает! - ответил дворник, пожимая плечами. - Я и сам его как следует не разглядел, - добавил он, - днем он никогда не сидит дома.

Через полгода я пришел снова.

- Ну что, дома сегодня фонарщик?

- Э-э! - протянул дворник. - Нет его и не будет. Вчера его схоронили. Помер.

Дворник задумался.

Расспросив его о некоторых подробностях, я отправился на кладбище.

- Могильщик, покажите мне, где тут вчера похоронили фонарщика?

- Фонарщика? - переспросил он. - Кто его знает! Вчера сюда прибыло тридцать пассажиров.

- Но его похоронили на участке для самых бедных.

- Таких нагрянуло двадцать пять.

- Но он лежал в некрашеном гробу.

- Таких привезли шестнадцать.

Итак, я не увидел его лица, не узнал его имени и даже не нашел его могилы. Он и после смерти остался тем, кем был при жизни: существом, зримым только в сумерки, немым и неуловимым, как тень.

В сумерках жизни, где ощупью блуждает несчастный род людской, где одни разбиваются о преграды, другие падают в бездну и никто не знает верного пути, где скованного предрассудками человека подстерегают злоключения, нужда и ненависть, - по темному бездорожью жизни так же снуют фонарщики. Каждый из них несет над головой маленький огонек, каждый на своем пути зажигает свет, живет незаметно, трудится, никем не оцененный, а потом исчезает, как тень...

ПРИМЕЧАНИЯ
Рассказ впервые опубликован в 1885 году.

Еще минута - и вдруг произойдет огромный взрыв темноты, устремившейся с земли до самого неба.

Ýene-de pursat – birdenem tümlügiň zeminden asmana çenli zymdyrylyjak mähnet partlamasy bolup geçer.

Belki:
Ýene sähelçe wagt – birdenem zeminden asmana çenli zymdyrylyjak tümlügiň mähnet partlamasy bolup geçer.

---
Ol, edil tümlükden halas bolmaga çytraşýan dek, ýanýodalardan çaltlyk bilen ylgap geçýär-de, her çyrasütüniň ýanynda dem salymlyk togtap, şadyýan yşygy ýakýar, soňam kölege deýin sumat bolýar.

(ýanýodadan geçmän, tersine ýanýoda boýunça haýdaşlap ýöreýän ýaly)

Она быстро пробегает по тротуарам, будто спасаясь от темноты, на мгновение останавливается у каждого фонаря, зажигает веселый свет и исчезает, как тень.

Sen nireden gelýäň, seniň ýüzüňi biz görmez derejede, sesiňi eşitmezimiz ýaly, sen nirede gizlenýäň?
Belki: Sen nireden gelýäň we nirede gizlenýäň, biz ne ýüzüňi görüp ne-de sesiňi eşidip bilýäs? (bu-da birhiliräk ýöne...)
Откуда ты приходишь и где ты скрываешься так, что мы не видим твоего лица и не слышим твоего голоса?