Terjime Hyzmatlary:

ses.terjime@gmail.com

telefon: +99363343929

EDEBIÝAT KAFESINDE
Durmuş adaty bolardan has süýji, Men howa şarynda uçup barýaryn
© AÝGÜL BAÝADOWA
EDEBIÝAT KAFESINDE
Häzir size hakykat barada Bir erteki aýdyp berjek, diňlemäň...
© SEÝRAN OTUZOW
EDEBIÝAT KAFESINDE
Azajyk ýazylan zatlary okamagy halaýan. Sebäbi gysga zada başlaýaň we tamamlaýaň
© MANGO
EDEBIÝAT KAFESINDE
He-eý guşlar Siz ýöne-möne däl, Ýedi gat ýeriñ Hut teýinden - kapasa bedenden Çykan guşsuñyz. U-ç-u-u-u-ñ!!!!!
© MEŇLI AŞYROWA
Meniň ölmezligim şundan ybarat!
© MERDAN BAÝAT
EDEBIÝAT KAFESINDE

02:46
Eljernon üçin güller / 11
Exclusive



ELJERNON ÜÇIN GÜLLER / 11
(dowamy)

HASABAT №11

1 maý.

Näme üçin şu wagta çenli Alisa Kinnianyň beýle gowujadygyny görmedimkäm? Onuň näzijek goňur gözleri we egnine düşüp duran buýra-buýra goňras saçlary bar. Gülümsirände dolgun dodaklary halka emele getirýär.

Biz kino gitdik, soňundanam agşamlyk edindik. Birinji filmde kän zada düşünmedim, sebäbi bar oý-pikirim, onuň ahyrsoňy ýanymda otyrmagyndady. Onuň ýalaňaç goly iki gezek meniň goluma degdi, ikisinde-de gahary geläýmesin diýip, elimi özüme çekdim. Soňra öňümizdäki oglanyň goluny ýanyndaky gyzyň egnine goýanyna gözüm düşdi we menem Kinnian hanymyň boýnundan gujaklamak isledim. Baý-bow, nähili hallara düşdim...

Howlukmak gerek däl... Elimi kreslosynyň arkasyna galdyraýyn... Soňra ýuwaş-ýuwaşdan... Ine-de, elim egniniň ýanynda... hamala tötänden ýaly...

Ýürek edip bilmedim...

Tirsegimi bary-ýogy onuň kreslosynyň tutawajyna goýmagy başardym, ýöne elimi eýelän ýerinden derrew çekmeli boldy – ýüzümiň derini gyssagly süpürmek gerekdi. Bir gezeginde hem atanlykda aýagy agaýygyma degdi.

Ahyrsoňy çydar ýaly bolmady we ol hakda pikir etmezlik üçin özüme zor saldym. Birinji film uruş baradady, ýöne men diňe soňuny görüp bildim: bir esger Ýewropa gaýdyp gelýär we özüni halas eden aýala öýlenýär. Ikinji film meni gyzyklandyrdy. Biri-birini söýýän ýaly görünen, emma aslynda özlerini heläkçilige itekleýän bir erkek we aýal hakda psihologiki film. Ähli zat äriniň öz aýalyny öldürjek derejesine barýar, ýöne soňky pursatda aýal garabasmaly düýş görýär, ukudaka bir zatlar gygyrýar we äri öz çagalygyny ýatlamaga başlaýar. Ähli ýigrenjini, özüni mydama elhenç gürrüňler bilen gorkuzan, şeýdibem gymmatly «menliginde» bir jaýryk galdyran rehimsiz terbiýeçi aýala gönükdirmesi gerekdigi, onuň aklyna gelýär. Eden açyşyna kalbyndan tolgunan äri, begenjinden ýaňa şeýle bir gygyrýar welin, aýaly oýanýar. Ol aýalyny gujaklaýar we... ähli meseleler çözülýär. Ugursyz, biderek zat! Nähili bolsa-da, hakly gaharymy görkezen bolsam gerek – Alisa birden maňa näme bolýanyny sorady.

Foýe çykamyzda: – Bihaýa, bolgusyz çypdyrma. Beýle zat bolup bilmez – diýip düşündirdim.

– Elbetde, bolup bilmez – diýip güldi. – Kino – öýkünjeňleriň dünýäsi.

– Mundan jogap bolmaz! – diýip öz diýenime tutdym. – Hatda toslanyp tapylan dünýäňem öz tertip-düzgüni bolmaly. Aýratyn bölekler bir bitewilige jemlenmeli. Şular ýaly filmler – ýalan. Senariýaçy ýa-da prodüsser, ol ýere degişli bolmaýan zady goşmak isländir, şol wagtam ähli zat eýläk-beýläk gidýän ýaly görünmäge başlaýar.

Göz gamaşdyryjy yşyklardan doly Taýms-skwere gelip ýetdik. Alisa pikire batyp maňa seretdi.

– Sen nähili çalt üýtgeýäň...

– Men özümi ýitirýän. Näme bilýänimi, indi men bilemok.

– Bu seni biynjalyk etmesin. Sen dünýäni görmäge we aňlamaga başladyň – diýip, hereketini töweregimizde ýaldyraýan neon yşygyna goşup elini galgatdy. Biz Ýedinji awenýu tarap öwrüldik. – Zatlaryň daş görnüşiniň arkasynda nämeleriň gizlenýänini bilmäge başladyň... Aýratyn bölekler biri-biri bilen sazlaşmaly, ine bu diýýäniňiz bilen ylalaşýaryn.

– Aý, ýok-la... Men uly açyş edenimi hiç duýup bilemok. Özüm özüme düşünemok we geçmişimden baş çykaryp bilemok. Hatda ejemiň-kakamyň niredediginem, olaryň şekili-sypatynam bilemok. Haçan-da olary düýşümde görsem ýa-da ýatlasam, ýüzleri bulanyk görünýär. A meniň bolsa olaryň duýgylarynyň ýüzlerine şöhlelenmesini şeýlebir göresim gelýär! Maňa nämeleriň bolýanyny hiç haçan düşünip bilmerin, tä olaryň ýüzlerini görýänçäm...

– Çarli, rahatlan. – Her kim bize seretdi. Alisa golumdan tutup, özüne tarap çekdi. – Gaýrat et, sabyrly bol. Başga kişileriň bütün ömrüni sarp etjek işlerini sen birnäçe hepdäň içinde başaranyňy unutma. Ýakynda sen aýratyn hadysalaryň arasyndaky baglanyşygy tapyp başlarsyň we ilkinji bakyşda tapawutly görünýän bilim ugurlarynyň, aslynda täk bir bütewilikden ybaratdygyna düşünersiň. Sen hamala äpet merdiwandan gitdigiçe ýokarlygyna galyp, daş-töweregiňdäkileri has köp görýän ýaly.

Elli dördünji köçedäki kafe girip mejimeleri alanymyzda, ol joşgunly gepläp başlady:

– Adaty adamlar sähelçe zat görüp bilýärler. Özlerini özgertmek ýa-da belli bir derejäniň üstüne çykmak olaryň elinde däl, emma sen – geniý. Saňa her gün, ozal barlygyny guman etmedigiň täze dünýäler açylar.

Nobatda duran adamlar täze dörän genini synlamak üçin öwrüldiler, men ýuwaşrak geplemesi üçin, ony çalarak iteklemeli boldum.

Ol pyşyrdap: – Men ýöne, bu seniň zyýanyňa bolmaz diýip ymyt edýän – diýdi.

Muňa dessine näme jogap berjegimi bilmedim. Iýjek-içjeklerimizi aldyk, puluny töledik we stola geçdik. Gürlemän naharymyzy iýdik, soňabaka bu dymyşlyk degnama degip başlady. Onuň nämeden gorkýanyny aňýaryn we ähli zady oýna öwürmeli diýip karara geldim.

– Operasiýanyň maňa zyýan berjegini nirden bilýäň? Öňkimden-ä erbet bolmasam gerek. Eljernona syn et. Şonuň ýagdaýy gowuka, meniňkem gowy bolar.

Ol sesini çykarman, bir bölek mesgäniň ýüzüne pyçagy bilen aýlawly çyzyk çyzýardy, äwmezden edýän bu hereketi meni bir salym gipnoz etdi.

– Hem ýene-de, käbir zatlary bildirmän diňlemeli boldum – diýdim. Professor Nemur bilen doktor Ştraus jedel etdiler, Nemur hem netijäniň şowly boljagyna ynanýanyny aýtdy.

– Umutly bolaly – diýdi. – Seniň üçin nähili gorkanymy hyýalyňa-da getirip bilmersiň. Ol elindäki pyçaga tiňkämi dikip duranymy aňdy we seresaplyk bilen ony öňündäki tarelkanyň ýanynda goýdy.

Men gaýratymy jemläp:
– Muny diňe seniň üçin etdim – diýdim.

Alisa ýylgyrdy, men bolsa begenjime galpyldap başladym. Şol wagt onuň mähirli goňur gözleriniň bardygyny gördüm. Birden, ol gyzardy we aşak bakdy.

– Sag bol, Çarli – diýdi-de elimden tutdy.

Ömrüme hiç beýle zady eşitmändim. Oňa tarap egildim we gorkudan gözümi ýumup:
– Men seni gowy görýärin – diýdim. Ol baş atdy we dodaklary bilen sähelçe ýylgyrdy... – Gowy görmekden has beter... Aýtjak bolýanym... Al kakmyş, näme aýtjak bolýanymy bilemok!

Nirä bakjagymy, ellerimi nätjegimi bilmän, dym-gyzyl bolup oturanymy bilýän. Men wilkamy gaçyrdym, galdyrmak üçin eglenimde suwly stakany göni onuň köýnegine agdardym. Birden, ýene-de kemakyl we tagaşyksyz hala düşdüm we ötünç soramakçy bolanymda dilimiň ulananyny, agzyma sygmaýanyny duýdum.

– Ullakan bolan zat ýok – diýip Alisa meni köşeşdirmekçi boldy. – Bu bary-ýogy suw.

Öýe gaýdyşyn takside uzak wagtlap dymyp oturdyk, soňra ol sumkasyny gapdala goýup, galstugymy we döş jübimdäki ýaglygymy düzedişdirdi.

– Sen gaty aljyraňňy, Çarli.

– Özümi gülkünç duýýan.

– Gürrüňlerim bilen seni gynandyrdym, utandyrdym.

– Ýok, beýle däl. Meni biynjalyk edýän zat – duýýanlarymy köplenç aýdyp bilmeýänligim.

– Duýmaklyk seniň üçin täzelik. Her bir zadam... aýdyp ýörmek gerek däl.

Men onuň ýanyna süýşdim, elinden tutmakçy boldum, emma ol elini çekip aldy.

– Beýtme, Çarli. Meniň pikirimçe, bu saňa häzir gerek zat däl. Men seniň öňüňde günäkär, bu zatlaryň näme bilen gutarjagam belli däl.

Men ýene-de özümi şol bir wagtda kemakyl hem gülkünç duýdum. Özüme gaty gaharym geldi, Alisanyň ýanyndan süýşdim we aýna bakyp oturdym. Kyn soraglara berýän ýeňiljek jogaplary we ejeleriňki ýaly hüňürdisi üçin, öň hiç kimi ýigrenmedik ýaly ony ýigrendim. Dulugyna şarpyk çalyp, öňümde dyz çökerip emedekledesim geldi, soňra bolsa gujaklap, öpesim geldi.

– Çarli, meni bagyşla.

– Unudaly bu zatlary.

– Emma, seniň bolup geçýänlerden baş çykarmagyň gerek.

– Hawa-hawa, ýöne gel, näme-de bolsa bu barada gürleşmäli.

Haçanda taksi onuň öýüne baryp ýetende, özümi dünýädäki iň betbagt adam ýaly duýdum.

– Düşün, – diýdi Alisa, – bu meniň hatam. Men seniň bilen hiç ýerik gitmeli däldim.

– Hawa, indi düşünýän.

– Aýtjak bolýanym... Bize gatnaşygymyzy... duýgy esasynda gurmak bolmaýar. Seniň etmeli işiň şeýle bir kän... Durmuşyňa kürsäp girmäge meniň hakym ýok.

– Bu eýýäm meniň aladam, şeýle dälmi?

– Bu diňe seniň şahsy işiň däl, Çarli. Nemur we Ştrausyň öňünde däl, seni yzarlap gitjek millionlaryň öňünde borçly bolup dursyň.

Bu barada näçe köp gepledigiçe, men şonça-da erbet bolýardym. Onuň bilen geçirilen agşam, şeýle ýagdaýlarda özüňi nähili alyp barmalydygyny bütinleý bilmeýänimi, ähli ebeteýsizligimi ýüze çykardy. Onuň gözlerinde men ýöne bir tagaşyksyz ýetginjekdim we mümkin boldugyça sypaýylyk bilen menden dynmak isleýärdi.

Öýüniň gapysynyň öňüne gelip durduk. Alisa ýylgyrdy, hatda meni öýüne çagyrmak isleýän ýalam göründi. Emma, diňe pyşyrdap:

– Gijäň rahat bolsun, Çarli. Ajaýyp agşam üçin minnetdar – diýdi.

Hoşlaşamda ony öpmek isledim. Bu barada öň pikir edipdim. Bir zenan özüniň öpülmesine mydama garaşýarmyka? Meniň bilýän roman we filmlerimde, mydama erkek tarapy başyny başladýardy. Düýn ony öpmegi, pugta ýüregime düwüpdim. A birden öpdürmese?

Oňa tarap ädim ätdim, ýöne Alisa menden has çalasyn eken.

– Gel gowusy biri-birimize rahat gije diläli, Çarli. Derrew beýtmek bolmaz... Häzirlikçe bolmaz.

«Häzirlikçe» diýeniniň nämäni aňladýanyny sorap ýetişmänkäm, öýüniň işigine aýak basdy.

– Gijäň rahat bolsun. Ýene bir gezek minnetdar. Sag bol.

Gapy şarkyldap ýapyldy.

Şol wagt men özüme, oňa, tutuş dünýä gaharym gelipdi, ýöne öýe gelemsoň, onuň haklydygyna düşündim. Meni halaýanynam bilemok, ýa-da ol diňe rehimli boljak bolýar. Alisa meniň nämämi halasyn?

Hawa, men ebeteýsiz, ýöne munuň sebäbi, öň beýle ýagdaýa hiç düşüp görmänligimde. Nireden bilmeli, bir adamyň başga biri bilen özüni nähili alyp barmalydygyny? Nireden bilmeli, bir erkegiň özüni zenanyň ýanynda nähili alyp barmalydygyny?

Kitaplardan peýda az.

Indiki gezek ony hökman öperin.

(dowamy)

© Daniel KIZ
Terjime © MANGO

-----
Eljernon üçin güller / 1
Eljernon üçin güller / 2
Eljernon üçin güller / 3
Eljernon üçin güller / 4
Eljernon üçin güller / 5
Eljernon üçin güller / 6
Eljernon üçin güller / 7
Eljernon üçin güller / 8
Eljernon üçin güller / 9
Eljernon üçin güller / 10
Bölümler: Terjime eserler | Görülen: 73 | Mowzugy paýlaşan: Мango | Teg: Daniel Kiz, mango | Рейтинг: 5.0/1
Похожие материалы

Awtoryň başga makalalary

Ähli teswirler: 4
avatar
0
1 Мango • 03:04, 01.07.2024
ОТЧЕТ №11
1 мая.
Почему я до сих пор не
замечал, как хороша Алиса Кинниан? У неё нежные карие глаза и волнистые
каштановые волосы до плеч. Когда она улыбается, ее полные губы складываются
колечком.
Мы сходили в кино, а потом
поужинали. В первом фильме я мало что понял, потому что все время думал о том,
что вот наконец она сидит рядом. Дважды ее обнаженная рука касалась моей, и оба
раза я отдергивал ее в страхе, что она рассердится. Потом я заметил, как
впереди нас парень положил руку на плечо своей девушки, и мне тоже захотелось
обнять мисс Кинниан. Подумать только, до чего я дошел…
Не надо торопиться…
Подниму руку на спинку ее кресла… Потом дюйм за дюймом… Вот рука рядом с ее
плечом… и как бы случайно…
Я не посмел.
Я ухитрился всего лишь
разместить локоть на поручне ее кресла, но руке тут же пришлось покинуть
завоеванное место - мне срочно потребовалось вытереть пот с лица. А один раз
она случайно коснулась меня ногой.
В конце концов это стало
невыносимо, и я принудил себя не думать о ней. Первый фильм был про войну, но я
застал только самый его конец: один солдат возвращается в Европу и женится на
женщине, спасшей ему жизнь. Вторая картина заинтересовала меня. Психологический
фильм про мужчину и женщину, которые вроде бы любят друг друга, а на самом деле
подталкивают себя к гибели. Все идет к тому, что муж прикончит жену, но в
последний момент ей снится кошмар, она что-то кричит во сне, и муж начинает
вспоминать свое детство. Его озаряет, что всю свою ненависть он должен
направить на злую гувернантку, которая постоянно пугала его жуткими историями,
оставив тем самым трещину в его драгоценном «я». Взволнованный до глубины души
своим открытием, муж вскрикивает от радости, да так, что жена просыпается. Он
обнимает ее и… все проблемы решены. Дешевка! Наверно, я как-нибудь проявил свой
праведный гнев - Алиса вдруг спросила, что со мной.
- Бесстыдное вранье,
- объяснил я, когда мы выходили в фойе. - Такого не бывает.
- Конечно не бывает,
- сказала она и рассмеялась. - Кино - мир притворщиков.
- Это не ответ! -
продолжал настаивать я. - Даже в выдуманном мире должны существовать свои
правила. Отдельные части должны складываться в единое целое. Такие фильмы -
ложь. Сценаристу или продюсеру захотелось вставить туда нечто такое, чему там
не место, и сразу начинает казаться, что все идет вкривь и вкось.
Мы вышли на залитый яркими
огнями Таймс-сквер. Алиса задумчиво посмотрела на меня.
- Как быстро ты
меняешься…
- Я растерян. Я
больше не знаю, что я знаю.
- Пусть это не
тревожит тебя. Ты начинаешь видеть и понимать мир. - Она взмахнула рукой,
включая в этот жест сверкающий вокруг нас неон. Мы свернули на Седьмую авеню. -
Та начинаешь догадываться, что скрыто за фасадом вещей… А отдельные части
должны подходить друг к другу, тут я согласна с тобой.
- Ну что ты… У меня
совсем нет чувства, что я совершил великое открытие. Я не понимаю себя самого и
никак не могу разобраться в своем прошлом. Я не знаю даже, где мои родители,
как они выглядят. Когда я вижу их во сне или вспоминаю, то их лица
расплываются. А мне так хочется увидеть отраженные в них чувства! Я никогда не
пойму, что происходит со мной, пока не увижу их лиц…
avatar
0
2 Мango • 03:04, 01.07.2024
- Чарли, успокойся. -На нас оборачивались. Алиса взяла меня под руку и притянула к себе. - Потерпи.
Не забывай, что за несколько недель ты сделал то, на что у других уходит вся
жизнь. Скоро ты начнешь находить связи между отдельными явлениями и поймешь,
что разные на первый взгляд области знания на самом деле составляют единое
целое. Ты как бы взбираешься по огромной лестнице все выше, и видишь вокруг
себя все больше.
Когда мы зашли в кафе на
Пятьдесят четвертой улице и взяли подносы, она оживленно заговорила:
- Обычные люди могут
увидеть совсем немного. Не в их власти изменить себя или подняться выше
определенного уровня, но ты - гений. Каждый день будет открывать тебе новые
миры, о существовании которых ты раньше и не подозревал.
Люди в очереди
оборачивались поглазеть на новоявленного гения, и мне пришлось слегка
подтолкнуть ее, чтобы заставить говорить потише.
- Я только надеюсь, -
прошептала она, - что это не пойдет тебе во вред.
Я не сразу нашелся, что
ответить на это. Мы взяли еду со стойки, расплатились и сели за столик. Ели мы
молча, и в конце концов молчание начало действовать мне на нервы. Я понимал, чего
она боится, и решил обратить все в шутку.
- А с чего ты взяла, что операция может повредить мне?
Вряд ли я стану хуже, чем раньше. Посмотри на Элджернона. Пока
хорошо ему, будет хорошо и мне.
Она молча рисовала ножом круги на куске
масла, и эти размеренные движения на какое-то мгновение загипнотизировали меня.
- А еще, - сказал я, - мне удалось
кое-что подслушать. Профессор Немур и доктор Штраус поспорили, и Немур сказал,
что он уверен в благополучном исходе.
- Будем надеяться, - сказала она. - Ты
и представить себе не можешь, как я боялась за тебя. - Она заметила, что я
уставился на ее нож, и осторожно положила его рядом с тарелкой.
Я собрался с духом и произнес:
- Я пошел на это только ради тебя.
Алиса улыбнулась, и я задрожал от счастья.
Тогда-то я и заметил, что у нее нежные карие глаза. Внезапно она опустила
взгляд и покраснела.
- Спасибо, Чарли, - сказала она и взяла
меня за руку.
Такого я еще в своей жизни не слышал. Я
наклонился к ней и, зажмурившись от страха, произнес:
- Ты мне очень нравишься. - Она кивнула
головой и чуть-чуть улыбнулась, одними губами… - Больше чем нравишься. Я хочу
сказать… Черт возьми, я не знаю, что хочу сказать!
Я сознавал, что сижу весь красный, не зная,
куда смотреть и что делать с руками. Я уронил вилку, полез доставать ее и
опрокинул стакан воды прямо ей на платье. Внезапно опять я стал тупым и
неуклюжим и, когда захотел извиниться, обнаружил, что язык у меня слишком
большой и не помещается во рту.
- Ничего страшного, - попробовала Алиса
успокоить меня. - Это всего лишь вода.
В такси по дороге домой мы долго молчали, а
потом она положила сумочку, поправила мне галстук и выровняла платок в
нагрудном кармане.
- Ты очень взволнован, Чарли.
- Я чувствую себя смешным.
- Я расстроила тебя своими разговорами,
смутила тебя.
- Это не так. Меня тревожит, что я не
всегда могу высказать то, что чувствую.
- Чувства - новость для тебя. Не все
нужно… высказывать…
Я придвинулся ближе к ней я хотел взять ее
за руку, но она отдернула ее.
- Не надо, Чарли. Мне кажется, это не
то, что тебе сейчас требуется. Я виновата перед тобой, и неизвестно еще, чем
все кончится.
avatar
0
3 Мango • 03:04, 01.07.2024
И снова я почувствовал, что туп и смешонодновременно. Я разозлился на себя, отодвинулся от Алисы и уставился в окно. Я
ненавидел ее, как никого раньше, - за легкие ответы на трудные вопросы и
материнское воркование. Мне захотелось влепить ей пощечину, заставить ползать
перед собой на коленях, а потом захотелось обнять ее и поцеловать.
- Чарли, прости меня.
- Забудем об этом.
- Но ты должен разобраться в том, что
происходит.
- Конечно-конечно, но давай все-таки не
будем говорить об этом.
Когда такси подъехало к ее дому, я уже
чувствовал себя самым несчастным человеком на свете.
- Пойми, - сказала Алиса, - это моя
ошибка. Мне никуда нельзя было ходить с тобой.
- Да, теперь я вижу.
- Я хочу сказать… Нам нельзя строить
наши отношения на… эмоциональной основе. Тебе так много нужно сделать… У меня
нет права врываться в твою жизнь.
- Это уж моя забота, не так ли?
- Это не только твое личное дело,
Чарли. У тебя появились обязательства, не перед Немуром и Штраусом, а перед
теми миллионами, которые пойдут по твоим следам.
Чем больше она говорила об этом, тем хуже
мне становилось. Вечер, проведенный с нею, высветил всю мою неловкость, полное
незнание того, как вести себя в подобных случаях. В ее глазах я был всего лишь
неловким подростком, и она постаралась избавиться от меня как можно изящнее.
Мы остановились у дверей ее квартиры. Алиса
улыбнулась, и мне показалось даже, что она хочет пригласить меня к себе. Но она
только прошептала:
- Спокойной ночи, Чарли. Спасибо за
чудесный вечер.
Мне захотелось поцеловать ее на прощанье. Я
уже думал об этом раньше. Всегда ли женщина ждет, что ее поцелуют? В известных
мне романах и фильмах инициатива всегда исходила от мужчины. Вчера я твердо
решил, что поцелую ее. А вдруг она не позволит?
Я шагнул к ней, но Алиса оказалась проворнее
меня.
- Давай лучше пожелаем друг другу
спокойной ночи, Чарли. Нельзя так сразу… Пока нельзя.
Прежде чем я смог спросить, что означает это
«пока», она переступила порог квартиры.
- Спокойной ночи. И спасибо еще раз.
Спасибо.
Дверь захлопнулась.
В тот момент я был зол на себя, на нее, на
весь мир, но когда добрался домой, то понял, что она права. Не знаю, нравлюсь
ли я ей или она всего лишь старается быть доброй. Что может Алиса найти во мне?
Да, я неловок, но только оттого, что никогда
прежде не оказывался в подобных обстоятельствах. Откуда человек узнает, как ему
вести себя с другим человеком? Откуда мужчина узнает, как вести себя с
женщиной?
От книг мало толку.
В следующий раз обязательно
поцелую ее.
avatar
0
4 Medicall • 16:51, 06.07.2024
Gör, gör, Çarlide söýga bulaşyp başlady))
avatar

Старая форма входа
Total users: 202